Я тут в Баку и че то орать хочется.
Я забыла, что живу за 30 км от города и тут петухи по утрам и тишина, бесконечная тишина.
Я пока не понимаю, что это со мной и чувствовала себя как инопланетянка, когда мы вчера пошли гулять.

Прилетели мы с небольшими приключениями.
Ко мне пристала таможенная служба в Сибе, мол сколько денег я с собой везу, а потом попросили маршрутный лист и долго сверяли паспортные данные и я жутко переживала, учитывая ту накладку с колл центром, а потом нам задержали рейс на час, сам перелет был отличным, только детей было море.

Быстро селфи перед аэропортом в Баку.

Второе селфи в жизни, если честно и я еще не умею работать с фильтрами, настройками и тэдэ

И чтоб не плодить посты.
Прочитала предпоследнюю главу взрослых.
Это же умереть не встать. Оно же не кончится гомохренью, ну, пожалуйста, пожалуйста! Особенно после таких моментов.
спойлерыПрошло четыре года. И снова выделю моменты, не всплакнул только из-за смены часовых поясов и климата, лол
Но диалоги классные, вся эта тема откуда берутся дети и зачем тату делать в сорок, это чертовски мило. И как оно всегда бывает, конец главы вынул душу.
Или деда правильно говорит, и он из меня веревки вьет? Я ведь ему счас все разрешу, думал Юра, отрезая кусок колбасы. Отправил его в рот, отрезал еще один. Нет, разрешать нельзя, реально рановато, наколет какую-нибудь Арию… хотя это в мое время и даже раньше, в Гошкино.
Ничего, уговаривал себя Юра, укладывая хлеб на блюдце. Отойдет. Мы как-то уже молчали так – вроде и не поссорились, а что-то не то. То ли я что-то сказал, то ли он не так понял, то ли просто день такой. Засели по углам, потом столкнулись на кухне. Отабек уперся в окно, отвернулся совсем. Я хотел первый уже, потому что ну хватит, реально, неприятно, а он сказал: солнце сегодня. А я сказал: ты мое солнце.
Юра улыбнулся, шлепнул колбасу на хлеб. Подумал: два раза такое не прокатит. Да и не надо: Отабек тогда весь сжался, сложился, закрылся руками. Слезы брызнули, натурально, и он долго сидел под подоконником, и я рядом с ним, а он никак остановиться не мог. Потом, когда успокоился, кончил икать и попил воды, сказал: никто так не называл никогда.
Но два раза не прокатывает. Будем мириться как-то по-другому. Если мы вообще ссорились. Юра покусал губу, залез в холодильник опять. Бросил колбасу на полку в дверце, достал из ящика помидорку. Прихватил майонез. Вот и заебись сейчас. Надо у него спросить, может, тоже хочет. Осудит, конечно, что перебиваю аппетит…
Отабек подошел сзади. С кружкой. Юра коротко обернулся на него, закрыл бутерброд всем своим телом. Знаю, знаю, что майонезик, я простой быдло-смертный с недостатком промышленных жиров.
– Я написал, – сказал Отабек. – Микшер Behringer, он такой черный и примерно квадратный.
– Окей, – сказал Юра, подобрал блюдце. Обернулся. Отабек протягивал бумажку для записей с ничуть не обнадеживающим количеством букв и цифр. Юра взял, попытался прочитать. Отабек сказал:
– Я тебе фотку его скинул в вэ-ка, чтоб ты визуально знал. Или я сам могу съездить.
– Не, не, я сам куплю, – сказал Юра, – но ты сделаешь вид, что не знаешь, что я тебе приготовил.
Отабек кивнул, и они разошлись. Юра шагнул в коридор. Вслед раздалось:
– Пап, кусочничаешь? Скоро ужин, ну.
Блюдце грохнуло об пол. Отабек выскочил следом, налетел Юре на спину. Юра прижал руку к груди. Сердце вернулось из горла в клетку ребер, бухало в них так, что Юра качался, как от ветра.
Отабек обошел его, присел, взял половинки блюдца, сложил вместе. Провел ладонью по полу, подхватил недостающий кусок. Поднял глаза на Юру. Пробормотал смущенно: ладно, ладно, че ты… зачем так-то, и принялся собирать разлетевшийся бутерброд обратно.

За место п.с.
Интернет не врет, когда пишет, что если хочешь привлечь внимание габа, то сваливай от него.
Я с Н (она мне сама написала первая за два дня до вылета) переписываюсь четвертые сутки по вотс апу и с одной стороны "ааааа, стерва, че ты от меня хош?", а с другой "пиши мне, пиши" и в глазах сердечки. И точно также было, когда я в 13 году свалила от нее в другой универ. Эх, она слишком очевидна для меня, но не допирает сама, натуралка ептя. А я конченный мазохист.